* * *
А кто же символ унижения
Христу накинул на чело?
По собственным соображениям
Кого в жестокость увело?
А кто в лицо плевал Мессии
И злобно хохотал к тому ж?
Да тот, кто был во власти-силе,
Проводником ослепших душ.
* * *
Пузыри на лужах, пузыри,
Третий день асфальт не просыхает.
Долгий дождь округу полонил,
То шумит, а то совсем стихает.
Кажется, что туч всесильна рвань,
Перемены нет такой погоде.
Я в окно таращусь как тарань,
Вижу, как потоки колобродят.
Не хотелось просто так бродить
По земле, накапливая копоть,
Надуваться в луже, как пузырь,
Чтобы через три секунды лопнуть.
* * *
Коль нет поэзии в душе стиха,
Едва ли ухищрения помогут.
Склонятся над листом и вкалывать помногу —
Мозгов надсадишь только потроха.
Пусть конъектуры вывез ломовой,
И о тебе чирикают журналы...
Мгновенная удача — это мало,
Убог он смыслом, сердцем неживой.
Стих без души – пустой, случайный звук,
Явился и исчез, как не бывало.
Таких на белый свет рождается немало…
У ямы выгребной полно навозных мух..
* * *
В густом лесу, где бродят звери,
Где сучья-крючья в темноте, —
Нельзя в Небесное не верить
И не вздыхать о красоте.
Все перегрызлись-передрались,
Упали в грязь и суету.
Лишь только вера и осталась
В Небесное и красоту.
* * *
Обманываться жажда
(Ох, таракан запечный).
Дружил с мечтой беспечной,
Но лгать она горазда.
* * *
Я заслужил свое забвение
Свободно, на глазах у всех,
Своим неоспоримым бдением
Желаний ради и утех.
Тепло дает и просто тление,
Оно для сонности правей.
А подтвердил свое забвение
Я компромиссностью своей.
* * *
От идейных, от химер
Свет бы белый не помЕр.
* * *
Не слишком крут был мой увал,
Слабы удары ветра;
Я мало стыл, голодовал,
Наверно, не поэт я.
* * *
Поэзия останется с тобой
До самого последнего предела.
Заметно и надежда поредела,
Сыграла и мечта давно отбой.
Обыденности ограничен круг,
Не изменить, что нам дано судьбою.
Поэзия останется с тобою,
А это разве мало, милый друг?
* * *
Окурок новый потушу,
Аж старый стул застонет.
А я учить других - не склонен,
Что думаю, то и пишу.
|
